В этой войне участвуют четыре стороны, но, по сути, противостоят друг другу только два лагеря. У украинцев, русских, американцев и европейцев свои цели и красные линии, однако сходство интересов России и США всё больше укрепляет блок, образованный ЕС и Украиной.

Путин стремится возродить не СССР, а царскую империю, в которой не было национальных республик — украинской, прибалтийских и грузинской, создание которых он вменяет в вину коммунистам. Пока советский режим был в силе, эти республики являлись чисто формальными образованиями, но после падения Берлинской стены, воспользовавшись своим конституционным правом на самоопределение, они стали независимыми государствами. Сегодня Путин хотел бы вернуть их под российский контроль — разумеется, постепенно, — и как можно скорее присоединить к ним территории, которые когда-то входили в империю, например Финляндию, или даже — почему бы и нет? — ту часть Польши, которую Москва присвоила себе в XIX веке.

Этого никто и не скрывает. И когда российский президент отрицает что намерен напасть на «Европу», он лжет лишь наполовину, ведь он не собирается расширять свою империю до побережья Атлантики, а всего лишь восстановить границы царской империи и сделать её доминирующей силой на континенте, от которого США отворачиваются уже два десятилетия.

И здесь его амбиции совпадают с планами Трампа, поскольку американский президент не просто восхищается путинским авторитаризмом. Дело не только в этой идеологической близости, он к тому же не видит никаких стратегических рисков в восстановлении Российской империи, а распад ЕС, напротив, считает преимуществом. Евросоюз, будучи экономическим конкурентом США, является еще и помехой для российских имперских замыслов, поскольку в его состав вошла значительная часть бывшего советского блока. ЕС — общий противник Трампа и Путина, они оба хотели бы его разъединить и уничтожить, прежде чем он сможет утвердиться в качестве политического игрока на международной арене. Иными словами, Трамп и Путин мечтают договориться между собой за счёт европейцев и вернуть своим странам статус доминирующих сверхдержав, утраченный после окончания холодной войны.

Что касается украинцев, то они все прекрасно видят и понимают, что не смогут вернуть себе потерянные территории — Крым и Донбасс — до тех пор, пока однажды не распадется РФ. Украина осознает, что эта война завершится её разделом. И признает это. И готовится к такому исходу. Но отказывается уступать Путину земли, которые тот не завоевал, а также ограничивать военный, политический и дипломатический суверенитет оставшейся части страны.

Украине необходимо иметь средства для сдерживания России, чтобы не допустить нового вторжения. И в отличие от американцев, европейцы поддерживают её в этом. Страны Центральной Европы — из страха оказаться жертвами новой российской агрессии, страны Западной Европы — потому что не хотят однажды остаться один на один с возрождающейся Российской империей.

Евросоюз, за исключением Венгрии и Словакии, стал таким образом политическим объединением, сплоченным и готовым к созданию общей обороны. Это совершенно новое явление, переломный момент, тем более значимый, что европейцев активно поддерживают Великобритания и еще несколько крупных демократических стран.

Благодаря этому Украине удалось уже трижды избежать капитуляции, которую пытался навязать ей Трамп. Украина и ЕС держатся твердо, но зажатые между Кремлём и Белым домом, они оказались в сложном положении, поскольку европейская оборона появится ещё не скоро, а американская разведка попросту незаменима для обороны Украины.

Это и есть главный козырь Трампа. Путин, в свою очередь, располагает гораздо более значительными людскими ресурсами, чем Украина, но в ходе очередного раунда переговоров на этой неделе у украинцев и европейцев будет четыре важных преимущества. Российская экономика слабеет. Популярность Трампа продолжает падать. И если только Путин не одержит достаточно убедительную победу, чтобы провозгласить себя победителем, он не сможет позволить себе мелкие компромиссы, которые потребуются американцам, чтобы заставить украинцев согласиться на уступки. Это настолько очевидно, что до сих пор он всегда отказывался от этого. Трамп же не рискнет открыто предать Украину, слишком велик риск, что весь мир усомнится тогда в надёжности США.