14 мая Реджеп Эрдоган вполне может проиграть президентские выборы в Турции. Об этом, разумеется, нельзя говорить с уверенностью, но его отстранение от власти столь же вероятно, как и отстранение Владимира Путина, в случае, если украинские силы завтра наберут в войне реальные очки. Не исключено, что нас ждут в скором времени великие потрясения, но достаточно ли мы к ним готовы и способны ли мы верно их оценить?
Ответ – « нет и « нет », потому что Турция без Эрдогана или Россия без Путина будут настолько чистым листом, что от одних только гипотез кружится голова. На первый взгляд, победа турецкой оппозиционной коалиции во главе с Кемалем Кылычдароглу стала бы кошмаром для Кремля и благословением для украинцев, Евросоюза и США. Будучи членом НАТО, Турция сблизилась бы со своими западными союзниками и отдалилась бы от Москвы. Это не вызывает сомнений, но как поступит ЕС, когда, после освобождения политзаключенных и восстановления верховенства закона в Анкаре, Турция, вставшая на путь демократии, неизбежно потребует возобновить переговоры о ее вступлении в ЕС?
Европейцы наверняка растеряются, потому что и так не знают, как вести себя с Украиной, Западными Балканами, Грузией и Молдовой, а правые и крайне правые не преминут обратить себе на пользу тот факт, что ЕС может однажды открыть свои двери мусульманской стране. Турция Эрдогана – настоящая головоломка для западных канцелярий, но демократическая Турция станет для них еще большей головной болью, поскольку она будет вправе ожидать нового таможенного соглашения с 27 странами, открытия дискуссий по турецкой части Кипра и более справедливого раздела территориальных вод с Грецией.
Если Запад и в первую очередь европейцы, не хотят, чтобы добро обернулось злом, они должны быть готовы сделать преемнику Эрдогана предложения, от которых тот не сможет отказаться, и то же самое касается и России.
Сегодня никто не знает, кто и при каких обстоятельствах может стать преемником Владимира Путина, но если последний будет смещен в результате растущих военных неудач в Украине, откроется возможность заключения справедливого и прочного мирного договора. Украина, ЕС и его 27 стран-членов должны быть готовы предложить условия такого договора, тем более, что у США возникнет сильное искушение договориться напрямую с Москвой.
Вопрос о статусе Крыма и Севастополя, обсуждение места Русской православной церкви в Киеве и русского языка в Донбассе – простых сюжетов в этих переговорах не будет, но главным пунктом, от которого будет зависеть все остальное, станут гарантии безопасности. С одной стороны, Украина имела бы полное право и все основания сделать выбор в пользу присоединения к Североатлантическому альянсу. С другой стороны, побежденная Россия всегда будет отстаивать свое право на сохранение мощного оборонного потенциала, поскольку у нее не останется союзников на восточных границах и ей будет угрожать внутренний раскол.
Победившая Украина и ее западные сторонники, конечно, могут навязать побежденной России все, что захотят, но это лишь заложит основу для новых конфликтов. Если целью является все же стабилизация континента, определение modus vivendi между ЕС и РФ, а также организация их экономического сотрудничества, если речь идет о том, чтобы убедить российскую элиту, что она ничего не потеряет, а, напротив, многое выиграет от смены режима, Украина и 27 стран ЕС должны начать работу над предложениями о взаимных гарантиях безопасности.
Они могут включать сокращение наступательных вооружений на континенте, создание демилитаризованных зон, где маневры будут запрещены, и поиск соглашений, связывающих Россию с ЕС и НАТО, – организациями, членом которых стала бы Украина.
Мы должны доказать, что Маркс был неправ, утверждая, что человечество всегда ставит себе только такие задачи, которые может решить. ЕС должен действовать на опережение и готовиться, например, предложить новой Турции совместные проекты в области гражданской и военной промышленности, совместные инициативы в странах Леванта, прежде всего, в Ливане – словом, новую модель поэтапного присоединения, основанную на постепенном политическом сближении, и действующую для других стран-кандидатов.
